твои корабли
Нас жить и любить приучили по ГОСТам.
Останься… останусь… Уйди… ухожу…
Неловким движеньем, я знаю, так просто
Разрушить доверия тонкий ажур.

Душа нараспашку сходила с подмостков –
"Любовь наизнанку", увы, не пошла.
И что хорошо для сопливых подростков –
Для нас не годится. Не айс. Не аншлаг.

Проекция чувств на житейскую плоскость
Порой принимает уродливый вид:
Расплывчатый контур – ни блеска, ни лоска.
Ты ранен. Ты тонешь. И вскоре убит.

Лишь горькая правда причудливой смеси –
Коктейль из потерь и бескрылой любви.
И сердце – как в клеточку, десять на десять,
Мишень, где пылают твои корабли.

(с) Сергей Фаттахов

только лето
Раз ночь опять становится длинней,
То день, согласно логике, короче…

Тебе плевать. Ты думаешь о ней.
И мысли эти радуют не очень.

Она как ветер бьётся в паруса,
Да не дождёшься правильного галса.
Она неистребима как «попса» –
Слова забылись, а мотив остался.
И вот она – лишь руку протяни,
Коснись губами губ её хрустальных...

И ты опять окажешься в тени
Других, непобедимых изначально.
Тебе за ними просто не успеть.

И только лето шепчет: «слишком рано…»
Которого осталась только треть.
Которому мы все «по барабану».

(с) Сергей Фаттахов

У неё было имя, идущее к отчеству.
И свой взгляд на супружество и одиночество.
И всё то, за что их причисляю я к тронутым.
Что всегда для меня остаётся непонятым.

У неё были в детстве нелепые бантики.
В старшей школе любовь с перебором романтики.
И способность во всём быть умелой и девственной,
Что всегда мне казалось простым и естественным.

У неё было время. Она его тратила.
Но боялась хоть чуть уподобиться матери.
У неё было имя, идущее к отчеству.
У неё было что-то, за что можно кончиться,

Умереть и воскреснуть, и снова отчаяться.
У неё было то, что и губит и нравится.
У нёе было имя. И даже фамилия.
Запах кожи. И плеч позабытая линия.

(с) Сергей Фаттахов

чужие люди
«Похорони мою звезду за горизонтом антресолей…»
sterva

А был ли мальчик? Да нет. Любовник.
И секс. Поспешный. С тобой. Во вторник.
Цветы небрежно на подоконник.
Они могли бы стоять дней пять.
Гора из шмоток, стихов, подушек.
Остывший кофе – зачем он нужен?
И мне плевать на твоих подружек,
Что жизни учат тебя опять.

И наплевать, что она, быть может,
Мне в сотни, тысячи раз дороже
Тебя, с такой бархатистой кожей,
Тебя, не требующей взамен
Ни слов, ни мыслей, ни чувств, ни судеб.
Плевать. Так вышло. И будь, что будет.
Но мы друг другу – чужие люди.
Которым просто бороться лень.

(с) Сергей Фаттахов

яблоко от яблони
Яблоко от яблони
Далеко ль укатится?
Лодочка от пристани
Отойдёт ли прочь?
Ты устала. Надо ли?
Спи, моя красавица.
Матери воистину
Золотая дочь.

И ни шага в сторону.
И рыдать отчаянно...
Голос мой от совести
Отличишь едва.
Ты склонила голову
На плечо случайное.
И от этой вольности
На душе бедлам.

Переспелой сливою
Лопаются поводы.
И платком укутаны
Годы вместе с ней.
Спи, моя любимая.
Завтра будет холодно,
Пасмурно и муторно
На земле моей.

(с) Сергей Фаттахов

Казалось бы…
Казалось бы – кому какое дело?
Заходится ноябрь от тоски.
И тянется без всякого предела
Разлука как пустынные пески.

И где-то в перекрестии бессонниц
Сгорают тусклым светом фонари.
Поскольку мы, давно уже не ссорясь,
Прописанный покой не обрели.

Казалось бы – кому ещё неймётся?
Мы честно отработали «на бис».
Отрезанные лучики от солнца
Упали не куда-нибудь, а вниз.

И грели незадачливых провидцев,
Любителей жеманства и интриг.
И плакала районная больница
По ним. Но больше плакала от них.

Казалось бы – кому какое дело?
Не допроситься снега у зимы.
И сказочно – без прачечной, но белым –
Запудрить от стены и до стены.

Но хлопая в ладоши и дверями,
Привычно тороплива и легка,
Любовь ещё нечаянно нагрянет.
Смущаясь. После третьего звонка.

(с) Сергей Фаттахов