*  *  *
Ты меня не бойся: я с тобой тиха.
Есть поглубже бездны, посильней огонь.
Есть слова опасней моего стиха.
Что я? – Лишь снежинка
                                    на твою ладонь.

Ты меня не бойся: я с тобой – как шелк.
В мире есть надежней цепи и замки.
Есть нежнее кошка и свирепей волк.
Что я? – Только ветер
                                     у твоей щеки.

*  *  *
Возьми меня – как старый плащ – в охапку.
Скажи: «Кретинка», поцелуй в макушку.
Чтоб грозная колючая зверюшка
Вдруг стала теплым пуховым зверьком...

А после можешь хоть куда – хоть в клетку.
Я научусь и в клетке быть счастливой.
И стану как заморским сувениром
Играть тяжелым навесным замком.

*  *  *
Так страшно, так больно, что хочется кошкой – на крышу,
Что хочется к морю ближайшему – талой водою...
В такие минуты, поверьте, меня позабывший,
Почти невозможно
                                 одною, одною, одною.

Упасть на колени, в истерике дикой забиться,
Разбить всю посуду иль просто заплакать хотя бы...
В такие минуты ни фея, ни кошка, ни птица,
А попросту, мой незабвенный,
                                                      двужильная баба.

Стою и молчу. Улыбаюсь светло и надменно.
Конечно, я справлюсь с нелепой бедою своею...
В такие минуты быть слабою надо, наверно,
Да я не умею мой милый, да я не умею.

*  *  *
Страшно подумать, что я не сумею
Вновь откреститься от новой разлуки.
Страшно подумать, что будет больнее
Этой вот, ставшей привычною, муки.

Страшно подумать, что кто-то случайный,
Кто-то пока еще незнакомый,
Вновь посмеется над маленькой тайной
Феи из этого странного дома.

Дома, что всех согревал и баюкал,
Всех уговаривал: «Не уходите!»,
Дома, где вдосталь и свечек, и кукол,
Только вот счастье – в большом дефиците.

Впрочем, наверное, проще и легче:
Глупое сердце -  и с чем-то там двадцать...
В сумку – тетрадку. И крылья – за плечи.
Если подумать: чего мне бояться?

*  *  *
Отвоюйте меня у меня самой.
Положите мне на душу тишину.
Сочините мне сон – только б не злой,
Только чтобы не страшный! – И я усну.

Я усну в Ваших теплых больших руках,
Как нелепый кутенок, слепой щенок.
И забуду навек, что такое страх.
И узнаю на миг, что такое Бог.

*  *  *
Так прекрасно: смотреть и не видеть
Глаз... И только по запаху дыма
Догадаться, что кто-то любимый
Здесь... и курит... и курит устало...
Так прекрасно: смотреть – и не слышать
Даже речи прекрасные эти...
И о книге, мудрейшей на свете,
Улыбнувшись, сказать: «Не читала!»...

*  *  *
Я молилась: во имя Отца и Сына,
                                               и Духа Святого.
Дай мне хотя бы если не песню,
                                               то – слово.
Дай мне хот бы если не встречу,
                                               то – сон.
Сон мне дай если не вещий,
                                            то все-таки нежный.
Дай мне уж коли любовь невозможно,
                                            то просто – надежду.
Дай мне если не свадебный марш,
                                            то хотя бы не траурный звон.
Я молилась: Во имя Отца и Сына,
                                            и Духа Святого.
Если мне счастья не дашь своего,
                                            то хотя бы не дай мне чужого.
Если мне крыльев не дашь,
                                            то хотя бы дай пропасть – без дна.
Если не радость – в грудь,
                                            то хотя бы не выстрела в спину...
Я молилась – как знаю: Отцу, и Духу святому,
                                                    и Сыну.
И была – в целом мире – нескончаемо,
                                                    полно, безгрешно одна.

Донна Анна

1.   «Все тихо, моя сеньора,
Все тихо, и спит Севилья...»
Встречаю ночного вора,
Черна, как полночь, мантилья,
«Ах, я люблю Вас, Анна!»
Верю ему? – Не верю?
Многим была желанна,
Лишь ему отворила двери.
... Взгляд золотисто-карий.
«Всем Вы в глаза – так ясно?»
С третьими петухами
Сгинул призрак прекрасный.
Бьется неровно и странно
Сердце в безлунную пору...
Смейтесь же! Донна Анна
Ночному поверила вору!

2. «Вы вернетесь ко мне?» -
«Непременно вернусь!»
И в ночной тишине
Тихо звякнут ключи...

«Он уже не вернется.
Забыл». – «Ну и пусть».
«Он уже не вернется,
Он умер». – «Молчи!..»

3. «Вы слышали, дорогая?» -
«Он умер? Убит? Как странно!» -
«Упокой, Господи, душу
Грешника – Дон Жуана!»
«Выпьем вина!» - «Он, право,
Мне даже нравился. Милый...
Был... –  (Поглядев лукаво):
«А Анна его любила...»
«Бросьте!.. Да нет, не верю!
Анна?! – (смешок) – Да полно!
Анна!..»
              ... С моста в полночь
Женщина бросилась в волны.

«Вы слышали, дорогая?» -
«Она умерла? Как странно!»
«Упокой, Господи, душу
Бедненькой Донны Анны!».

4.  – Ты меня звал?
                                  - Нет.
Я только имя шепнул,
Когда умирал...
                               - Свет
Свечи ветер задул,
И я поняла...
                         - Теперь
Нам вместе путь: долог и прост.
- Подожди, я запру дверь.
Подожди, я взойду на мост.

5. И горят фонари над водою... вчера
Слух по всем площадям растрепала молва:
«Он убит, а она утопилась!
Что за глупость, скажите на милость!»
... Лишь какая-то девушка на мост взошла,
Руку спутника с хрупких плеч ей отвела,
В воду темную глядя, вздохнула:
«Командору бы вслед не шагнула!»

*  *  *
О, почему я сильной родилась? –
Могу писать стихи – и не печатать,
Смотреть в глаза, не опуская глаз,
И лишь когда ушел – от боли плакать...
А как мне хочется быть слабой! – мне –
Такой спокойной, ясной, мудрой, строгой,
Все знающей, - НЕ знать, гореть в огне,
Сжигать мосты и маяться тревогой
Не за других, а за себя! Ступать
По жизни робко, лепестки роняя
Ромашек белых; глаз НЕ поднимать,
И Вас держать, когда Вас ждет другая.