И снится мне бревенчатый покой,
Заведомо придуманный, непрочный,
Где шепот возникает под рукой,
Едва коснешься веточки полночной.

Где в тонком единении стихий,
Листвы и хвои, пальца и занозы
Рождаются и детские стихи,
И мудростью испорченная проза.

Где, раздувая теплую золу,
В корыто неба молнии бросая,
Стихает вдруг, и молится в углу
Старуха-ночь, кудлатая, босая.

И шершни бьются в небо, как в стекло.
И я вхожу с невидимым аршином
Проверить, сколько за день натекло
Обид и смеха в разные кувшины.

А бабушка, баюкая внучат,
Все ищет сон, утерянный под лавкой.
А бабочки - от ужаса кричат,
Вращаясь на заржавленных булавках.