Астронотус Фил хотел жить. Еще никогда жизнь не казалась ему такой прекрасной и желанной. Фил сделал большой круг по пустой банке, облокотился на скошенный обогреватель и завис у поверхности. Глоток воздуха. Тело ныло. Тяжело дышать.

Времена отрочества и возмужания остались далеко позади. Теснота, небольшой мирок остались неясным воспоминанием прошлого. Возможность свободно плавать появилась уже несметное количество ночей тому назад. Фил отвоевал свое право быть лидером. Последний его соперник погиб давно, ещё во времена, когда от обогревателя резко распространился привкус гари. А он и две его подружки выжили.

Фил гордился тем, что всегда справлялся с трудностями и превратностями судьбы. Что бы ни случалось - он оставался на плаву. Когда вода превращалась в сплошную вязкую массу с душком, когда становилось нечем дышать, когда мгла заволакивала все вокруг, он выживал. Фил заставил себя оторваться от обогревателя и сделать еще один круг по периметру пустого мира.

Да Фил, в общем-то, был и сейчас в рассвете сил. Незадолго до того, как его мир рухнул, он пытался окружить себя маленькими Филами и Фильками. Тогда все сорвалось. А потом… Он сглотнул и упрямо махнул плавниками... Бороться, выжить!

Фил, гигант своего личного мира, опустился, но какая-то сила все равно тянула его к поверхности, и он снова завис наверху. Да, Фил тяжело вздохнул, каждый новый день давался ему с трудом. Череда смертей. Жители мира умирали у него на глазах. Фил уныло посмотрел за пределы мира, по ту сторону стены. С чего же все началось? Ах, да, у них появились гости. Маленькие пятнистые рыбки, которые прилипали к стенам. Они были такие забавные. Фил с трудом улыбнулся и заставил себя погрузиться в воду. Он вспомнил, как с подружками гонялся за ними, пока они ни съели всех до единого. Охота была увлекательной, хотя рыбки оказались и не такими уж вкусными. Жестковаты.

А потом началась чесотка, тело зудело, появилась эта белая сыпь. Они чесались, чесались, чесались снова и снова. О бревна, о песок, даже о стены мира. В какой-то момент Фил понял, что на дне чешется сильнее, и он попытался соорудить пристанище по серединке. Зависал на каком-то сучке, самки прислонялись рядом. Какое-то время это помогало. Но потом все исчезло. Мир опустел. Остались только голые стены. Существа с той стороны мира, вытащили всё. На несколько ночей наступило облегчение. Но он не мог не замечать, как упал дух его обитателей. Сам он и его жены могли только лежать на дне, прислонившись к краю мира. Пара цихлазом зависала у поверхности. Нет, они, конечно, плавали, но на время отдыха устраивались повыше. Филу казалось странным такое поведение. Им же было намного лучше, и тело не было таким белым, облепленным слизью, как у его подруг?!

Пара цихлазом была харизматична. Такие разные. Он – полосатый, черный с синим. Она светлая в пятнах. Именно она первая заметила, что что-то не так. Мелкая, она как бешенная крутилась и кусала огромных астронотусов, сбивала всех в кучку. Она отчаянно не хотела подцепить белую сыпь.

Когда дышавшая жизнью пятнистая самка внезапно скончалась, самец бился в истерике. Ведь она была так неприступна, а ему только недавно удалось добиться её расположения. И теперь он один, как перст. Полосатый забился в угол над обогревателем. Фил сочувствовал ему, и старался поддержать своих подруг. Вместе мы справимся.

Ночь прошла тихо. А когда в воду пробился луч света, его любимая подруга лежала на боку и не дышала. Фил горевал. Он отвел оставшуюся даму в другой конец и отвернулся сам.

Полосатый бился в конвульсиях. Временами он заваливался на бок, и только легкое движение плавника выдавало остатки жизни. Потом резким движением он дергался и пытался плыть. Отчаянно, нервно и упрямо он дергался и плыл. И снова заваливался на бок. Агония продолжалась весь день и всю ночь. Только перед самым рассветом он затих. Теперь их осталось двое.

Фил начал думать о будущем. Он плавал со своей половинкой туда, сюда. Сюда, туда и опять обратно. Молча, созерцая пустой пейзаж голых стен. Она стала самым близким существом на всем белом свете.

Ему было тяжело оставаться внизу, там, где была она. Тогда родная опускалась на дно, и он облокачивался сверху. Вместе мы справимся, твердил Фил. Ему казалось, что вода стала теплее, в очередной раз поменялся привкус воды. Аппетита не было, но ведь они плавали, а не просто лежали. Светлым лучом в его сердце билась надежда.

Когда утром Фил открыл глаза, он был один. Сделав большой круг вдоль пустых стен, он облокотился на обогреватель. Я только немного отдохну… Все будет хорошо… Он просто очень хотел жить.

©Елена Лууна